Письмо патриарха Алексия князю

Письмо патр. Алексия Великому Князю Владимиру Кирилловичу

Ваше Высочество!

Благодарю Вас за радость, доставленную мне Вашим письмом.

Мне чрезвычайно дорого это свидетельство того, что при всей разности путей русского рассеяния и во Отечестве оставшихся, Православие и Россия единят всех нас, и даже более того - настоятельно требуют преодоления всех и всяческих временных разделений.

Россия более не является коммунистической. День Преображения Господня 1991 года оказался днем преображения России (вопреки замыслам коммунистических заговорщиков). Они начали свое правление с анафемы, возглашенной им святым патриархом Тихоном и завершили подтверждением своего отлучения от Святой Церкви от нас 21 августа сего года.

Россия свободна. Гражданская война окончена. Тем более неотложно соборное обсуждение будущего общественного и церковного устройства российской жизни. При этом надо иметь трезвость сказать, что на смену коммунистическим идеям идет уже иная идеология – гуманистическая идеология «прав человека», по ряду своих положений также весьма далекая от Православного видения человека, его места в мире и обществе. И уже сейчас слышны настойчивые голоса о «недопустимости в демократическом обществе» возрождения симфонии Государства и Церкви.

Что ж, как бы ни было неясно будущее Православной Церкви, нам следовало бы войти в него едиными, не радуя наших противников нашими внутренними распрями.

Мы были рады тому, что за границей мог звучать независимый голос Православной Церкви. Мы признаем Зарубежную Церковь частью поместной Русской Православной Церкви.

Мы не ставим условия Зарубежной Церкви для воссоединения. Напротив, мы полагаем, что установления хотя бы евхаристического общения между нами означало бы автоматическое признание всех канонизаций,  совершенных в Зарубежье (так, как это бывает при установлении отношений Поместными Церквами).

После этого уже можно было бы нормально, без упреков  и обвинений обсуждать возможность канонического «организационного» воссоединения.

Думаю, что мы могли бы предложить зарубежным епископам – при их желании – взять на себя управление епархиями в самой России. У них есть свой опыт жизни в условиях, которые, сейчас, похоже, будут и в России. У них нет внутренней «запуганности», что позволяет надеяться на их большое – несоразмерное, быть может, с их относительной немногочисленностью - участие в общецерковной жизни.

Надеюсь также,  что создадутся условия для приезда Вашего Высочества в Россию, если посчитаете возможным – в качестве гостя Русской Православной Церкви и Патриарха.

Заверяю Вас с своих молитвах и надеюсь на личную встречу в возрожденной России.

***

Это конец август 1991 года. Письмо, кажется, никогда не публиковалось. 

В моем архиве только черновик этого письма Великому князю Владимиру Кирилловичу. Причем черновик рукописный (что означает, что писал я его не дома, а в патриархии и потом надиктовывал машинистке). Но патриарх идею воспринял с радостью, и подписал его. Так что само письмо следовало бы поискать и в архивах патриархии, и в архиве адресата.

Доверенным лицом великого князя Владимира Кирилловича в Москве тогда был князь Зураб Михайлович Чавчавадзе.

И хотя«Архиерейский Синод Русской Православной Церкви Заграницей направил в Париж целую делегацию во главе с Архиепископом Лос-Анжелосским Антонием, которая должна была отговорить Великого Князя от поездки» — в ноябре 1991 года его приезд состоялся 

В память об этом у меня есть альбом с автографами Владимира Кирилловича и Леониды Георгиевны