История одной аварии автомобиля с поездом, которая случилась под Гатчиной

Andrey  Volna 

Женька, брат мой двоюродный, всегда был мне родным. И старшим. Он был единственным сыном у маминой старшей сестры. 

И я был единственным ребенком. Но Женька был старше. Потому, что тётя  Оля была старшей. А моя мама была самой младшей из четырех бабушкиных детей. 

А когда родители мои развелись, то частично и отца он мне заменял. 

Несмотря на то, что жил Женька далеко - в Ленинграде. 

У Жени трудным начало жизни сложилось. Как говорят, от тюрьмы и от сумы…

Я помню его с тётей Олей квартиру на Лахтинской. В смысле - коммуналку. Длинная-длинная такая комната была. В квартире на восемь хозяев. 

Но я даже не об этом. 

А о том, что страна, ведущая войну, не может у себя дома железнодорожные переезды шлагбаумами оборудовать. 

Даже те переезды, где скоростные поезда ходят. 

Отвлёкся я. 

Женя был рабочим. Но очень квалифицированным и востребованным токарем. На заводе медицинских изделий он работал. 

А продолжить учебу в институте после всего случившегося он не смог. Не дали. 

Он всегда много работал. На трех работах. Даже когда это запрещали. 

И выбрался из коммуналки. Купил большую кооперативную квартиру. На Заневском. 

Сын у него родился - Алёша. 

С началом перестройки Женя кооператив свой открыл. Потом МП. Работал много. Купил и сыну квартиру. Там же, рядом. 

А ещё он дачей своей гордился очень. 

Под Гатчиной купил участок земли. Еще при поздних советах. Заросший. Деревья сам пилил. Пни с друзьями выкорчевывал. 

Дом поставил из спиленных сосен. Баню роскошную. Стройматериалы на электричке возил. Машины у него тогда не было.  Потом они, машины эти, появились. 

Брат мой, Женя, умер от пневмонии. Ещё  задолго до Ковида. Бегал-бегал, работал-работал. А потом, что называется, «сгорел» за 3 дня. 

Алёша, племянник мой, рассеянный всегда такой был… ITшник. Они многие такие. 

Долго  Алёшка не женился. Потом встретил Юлю. Двенадцать лет назад у них близнецы родились. Андрей и Илья. Красавцы! Мы все очень рады были! 

С началом войны и нашей эмиграцией связи многие оборвались. Телефоны изменились, адреса…. 

Да и как говорить? А вдруг? И так уже разочарованиям нет числа. 

Алёша эту некогда отцовскую дачу под Гатчиной сильно любил. И дети его любили это место. 

Лес, пруд, речка… 

Только недавно я узнал. 

Ровно 40 дней прошло (так церковь считает) как  с этой самой дачи Алёшка возвращался. С семьей, на машине. 17 июля это было.

Не было там шлагбаума. А вроде как свет красный горел. Не знаю. 

Но въехал он прямо под поезд. Под скоростной, пассажирский. Ласточкой тот поезд зовут. 

Шансов не было ни у кого. Останки вырезали из остатков того, что раньше было машиной. 

Я знаю, что он был рассеянным. Но от этого претензий к государству у меня не меньше. Сволочи. 

Они не могут поставить шлагбаумы…

Алёша, Юля, Андрей, Илья… 

Я не религиозный человек. И я не знаю, что делать. Попросил друга нашего, священника Павел Заякин , вспомнить о них. 

Был в церкви с утра.  Здесь, в Киеве. 

Никогда не видел, чтобы столько женщин (и некоторые мужчины) плакали в церкви. 

Думаю, что это всё молодых вспоминают. Погибших на этой войне. 

На войне, которую ведет моя (некогда моя; будь она проклята!!!) страна. 

Страна, у которой есть деньги на ракеты и убийства. 

Но нет денег на шлагбаумы. 

Фото той самой аварии. Этих фото много в сети.